О происхождении праздника Наурыз

      У казахского народа есть наполненные глубоким смыслом слова: «Не позволяй иссякнуть роднику!» Смысл их напрямую относится к тому, что мы связываем с праздником Наурыз. Родник, который мы обязаны сберечь, — это и родная природа, и высокое духовное начало в человеке, и его вера в собственные силы, и сознание своей ответственности за происходящее в жизни, и чувство дружбы между людьми.
      С обретением Казахстаном независимости, во второй половине 80-х – начале 90-х годов XX века, мы празднуем Наурыз – вечный праздник единения природы и человека, взаимопонимания и дружбы между народами. Официальное признание он приобрел 15 марта 1991 года, когда президент страны Н. Назарбаев своим указом объявил день весеннего равноденствия праздником весны — Наурыз-мейрамы. С 2001 года Наурыз объявлен государственным праздником, а с 2009 года праздник отмечается 3 дня подряд, начиная с 21 марта. Эти три дня в Казахстане объявлены нерабочими.

     Науруз – в переводе с фарси означает «Новый год». Но история самого древнего Нового года напрямую связана с нашими далекими предками – скифами. В 70-х годах VII века до н. э. скифы пришли в Ассиро-Вавилонию из степей Азии и 28 лет владычествовали там. Ассирийский царь Ассархаддон заключил со скифами союз и выдал свою дочь замуж за скифского принца Партатуа сына Ишпакая. Царь Ишпакай возглавлял в свое время поход скифов и киммерийцев в Малую Азию. Сменилось одно поколение скифских царей, и теперь уже сын Партатуа царь Мади, рожденный от ассирийской царевны, встал во главе скифов.
    Весной на рубеже 595 и 594 годов, то есть перед самым древним Новым годом, мидийский царь Киаксар пригласил скифских вождей во главе с Мади на праздничный пир. Когда гости, утратив всякую осторожность, перепились и уснули, мидяне перебили их. Сами персы-мидяне восприняли это как величайшую победу, поскольку избавились от страшных врагов. Скифское войско, потеряв военачальников, бежало в свои степи.
    С тех пор и празднуется в странах Ближнего Востока весенний праздник Сахеи или Науруз, совпадающий с днем весеннего равноденствия. Именно в этот день была одержана коварными персами победа над уснувшими сакскими вождями**. Традиция праздновать Новый год весной, со дня весеннего равноденствия, сохранилась в современной Индии. Счет лет в индийском календаре ведется с 78 года до н. э. и называется эта эпоха – эрой Саха. Это и есть праздник Сахеи, новогодний праздник скифкого народа.

                                                             Бактрийская легенда
        Весенний праздник Наурыз (первоначально и закономерно только как торжество земледельцев юга) в казахской степи прижился не случайно.
        Вспомним, что по берегам великих азиатских рек Сырдарьи и Амударьи располагались две обширные провинции Древней Персии – Согдиана и Бактрия. Центром Бактрии был легендарный город Балх – родина Зороастра, основоположника религии огнепоклонников зороастрийцев. Именно огонь – седьмое творение Зороастра – дал название празднику. Древнее его имя не сохранилось. Но смысл отразился в языке народов Средней Азии – Наурыз, Навруз, Нооруз, что близко к древнеперсидскому как «глоток первого дня Нового года».
        Представим себе, как отмечали Наурыз на его родине в Бактрии. В центре города на холме возвышалась мрачная пузатая башня. Перед ней была небольшая квадратная площадь, окруженная глухими стенами, за которыми виднелся бесконечный ряд плоских крыш, усеянных народом. Красные, оранжевые, зеленые с белым, полосатые одежды на женщинах и детях, которые держались отдельными группами. Мужчины, также пестро одетые, сидели на глинобитных стенах, и их желтые, синие и красные головные повязки казались большими цветами.
       Посреди площади стоял каменный кубический жертвенник. Над ним вился легкий дымок. Около жертвенника ходили два старика в белых длинных одеждах и веерами раздували тлеющие угли.
Ворота в углу площади отворились, и пронзительно загудели трубы и засвистели флейты. Вышли парами восемь музыкантов. Впереди флейтисты, за ними барабанщики и сзади трубачи с длинными кожаными трубами, концы которых были протянуты над головами передних музыкантов. За ними показались в белых халатах несколько мальчиков-певчих. Дальше шел дряхлый старик в высокой шапке, закутанный в лиловый плащ. Два молодых жреца поддерживали старика под руки, а один шел сзади, держа конец просторного плаща. Вышли еще три пары жрецов в высоких колпаках и длинных широких накидках.
      Вся процессия расположилась перед жертвенником. Музыканты замолкли. Певчие спели заунывную, тягучую песню. К жертвеннику подвели старого жреца, и он дрожащими руками вынул из подставленной ему корзины несколько веток и, прикрыв рот широким рукавом, чтобы не осквернить жертвенник своим дыханием, бросил ветки в огонь. Растения затрещали, заклубился душистый голубой дымок. Потом жрец вылил в огонь две чаши вина и масла, отчего большими языками вспыхнуло пламя. На всех крышах Балха раздались громкие восклицания: «Агни (бог огня) принял нашу жертву! Агни любит нас! Агни услышал наши молитвы!»
Молодой жыршытонким голосом запел старинную песню из священной книги Авесты:
Звездное небо,
Моря пучины,
Звери и боги,
Дивы и люди –
Связаны все мы
Силой единой.
Вещее слово
Властно повсюду,
Слово сильней,
Стрел и мечей.
Слушайтесь, звезды,
Слушайтесь, ветры,
Песни моей.
Силы, покорные
Знанью волшебному,
Звуки призывные
Мчите вы ей…

        За песнопением, на крышах бактрийцев вслед за утренней зарей зажглись священные огни. Читая мудрые молитвы, люди призывали богов уничтожить все злое и дать новую жизнь огню, воде, полям и садам. Земля, слушая эти древние авестийские гимны, одевалась в зеленый наряд. В далеких горных селениях отступал холод, таяли снега и вырастали подснежники. Из цепей земных чертог, несмотря на козни старухи-мороза 




    Оджуз, выходил свободолюбивый дух весны — юный Рапитвина. Реки от его присутствия становились буйными и полноводными, а равнины – цветущими. В домах балхинцев загорались свечи и дымились курильницы. За праздничным столом в красивых новых одеяниях горожане пробовали семь блюд из сушеных фруктов, винограда, сладостей и мучных изделий. Обязательными были глоток свежего молока, кусок душистого овечьего сыра, меда. Было принято высевать семь видов растений, чтобы они успели взойти к священному дню равноденствия.
     На седьмой день Наурыза у стен бактрийской цитадели собирался простой люд, нищие получали горячий хлеб. Царь Бактрии Оксиарт тоже не отказывался от щедрых подарков подданных по случаю праздника рождения добрых сил природы. В город шли и шли караваны с дарами от правителей земледельческих общин провинции.
    Но вот заканчивался совместный праздник и души умерших соплеменников, присутствовавшие на торжестве улетали на высокую гору Хара. В городе селилась птица Паридорш и уже с рассветом ее чудесное пение отпугивало злых духов от жилищ людей.
     Что может быть лучше весны и праздника Наурыза, — разносил южный и благодатный ветер вечные истины в пространстве и во времени.
     В наши дни он стал всенародным праздником радости, счастья, мира, доброты, милосердия, мечты и надежд на лучшее. Его с удовольствием отмечают народы Казахстана независимо от их национальностей и вероисповедания.